Марлен плавно, как это делают дамы из высшего общества, откинулась на деревянную спинку стула и скрестила  руки на груди, выжидательно смотря то на Робина, то на Эрмайна. Ситуация была далеко не в её пользу, сами посудите – сидеть с двумя незнакомыми мужчинами, один из которых явно жаждет разговора по душам, а второй, наоборот, был бы рад, чтобы она со своим желанием делить деньги и с этим самым стулом провалилась бы сквозь землю.
И неудивительно, что Эр отказался присесть за стол. А то вдруг Мари с менестрелем попросят накормить их за его счет. Жалкое сердечко не выдержит такого испытания и остановится от непредвиденных расходов.
- Какие деньги, дорогуша? Этот портной ободрал меня так, в кошельке нет ни монеты. Поэтому, думаю, что лучшее из того что мы может сейчас сделать, это лечь спать. А на завтрак, так и быть, я как-нибудь насобираю по карманам. Поэтому, милый Робин, думаю, что мы должны раскланяться до утра. Ты пока что-нибудь спой, тебя и так угостят.
«Ой, вырядился-то! Мы обычно так усердно уток к праздничному столу яблоками украшали. Чтоб красивая была. И гостям было радостно разрезать такой шедевр»
Марлен хмыкнув, пытаясь хоть как-то сдержать раздражение от этого препротивного типа, старающегося ускользнуть с ее долей денег. Что собственно такого примечательно он сделал? Просто отвел девчонку домой. Самое легкое из всего проводимого «мероприятия». То есть если бы не Её Величество Самая Умная и Фантастически Изобретательная Первая Красавица Герцогств, или попросту Марлен, то этого проходимца и близко бы не пустили к дому портного.
- Милый, я была о тебе лучшего мнения! Уж мог бы придумать оправдание поинтереснее. Или ты всю свою фантазию на крой костюма потратил?
Блеснув синим огнем глаз, Марлен перевела взгляд на Робина, который на момент выяснения вопроса «кто украл фантазию Эра» погрузился в свои мысли.
- Прости, как-нибудь в другой раз пообщаемся. А то Эрмайн решил лечь спать и без меня, Как возмутительно! А такой ребенок как он еще не умеет засыпать без колыбельной и поцелуя прекрасной девушки. Сам понимаешь. Поэтому я пойду. До встречи. в следующей жизни.
Девушка с легкостью поднялась и, улыбаясь, слегка поклонилась менестрелю. А затем подала руку Лису, тем самым давая ему понять, что никуда он от нее не денется. И Эрмайну ничего не оставалось, как взять девушку под локоток и повести прочь от столика с Робином. Когда они отошли на достаточное расстояния, чтобы не только не быть услышанными, но еще и увиденными менестрелем или другими врагами, Марлен прижала спутника к стенке и нервно проговорила:
- И где мои деньги? Мне еще долго ждать, пока ты соизволишь доставить мне удовольствие и наконец отдашь мою долю?
Его глаза, цвета лесной осоки, так же как и эта трава режет пальцы, своей насмешкой резанули по самолюбию девушки.
- И не смей мне говорить о том, что мол мы не договаривались! Это и так было ясно! – взвизгнула Мари, увидев как что-то лукавое зажглось в глазах Эрмайна. Наверняка, придумал как побыстрее от неё отделаться! Не на ту напал.

Наш ужасный совместный пост

- Прости, конечно, но мы, на самом деле, ни о чём с тобой не договаривались. Просто ты была столь любезна, что согласилась мне помочь.
«Что?! Ах, ты сволочь! Да скорее ты на козе женишься, чем я займусь благотворительностью!» - Марлен с холодным бешенством смотрела на то, как Лис выскальзывает из-под ее руки. Но сдерживать она его не стала. Силы-то были не равны. Еще стукнет ее по голове, а потом всю жизнь заикатся будешь или того лучше  выбьет ее прекрасные зубки.
… Улыбаясь же самой обаятельной из своих улыбок увещевал Лис, подлезая под руками девушки и делая первые шаги по ступеням…
- Если тебе, конечно, негде ночевать, то я могу предложить оплатить нам одну комнату и накормить тебя завтраком. На больше же моих денег и не хватит. Я всё отдал одному человеку по дорогу сюда. Они были по праву его, я сильно задолжал этому господину.
-Да ты…Да я…Ах ты…-пробормотала Марлен, щуря глазки, - Да если я захочу  я тут бесплатно в лучшем номере переночую! Я не нищенка!
Она в возмущении, словно бы ее только что сравнили с грязной бездомной кошкой, взмахнула рукой и неожиданно схватила руку Лиса.
Жест получился вполне плавным и красивым, словно она специально стояла и придумывала в какой момент вот так вот , словно бы случайно, схватится за запястье и преданно заглянуть в глаза:
- Да. Пойдем. Сегодня я хочу побыть с тобой.
Она сказала это слишком серьезно. Без ноток едкости и тем более без пошлости. Возможно потому, что сказанное было правдой. Да. Он был ей симпатичен и перспектива провести с ним ночь, даже без всяких интрижек была неплохой. Но дело было в другом. Она просто украдет его деньги. Пока он будет спать. Украдет и уйдет, оставив какую-нибудь красивую записочку, чтобы он навсегда ее запомнил.
«Что-то тут неладно» мелькнула вполне своевременная мысль и Эрмайн с тревогой посмотрел в глаза девушки – не менее честные, чем его самого. Но все-таки у него был несравненный козырь… он-то владел уитом, и в несколько секунд понял, что, этой дамочке нужно от него сегодня ночью. «Ох, как мы поиграем» подумалось лжецу, прежде чем он сделал несколько шагов…

Робин с полупьяной полуулыбкой выслушал Марлен. Затем Лиса. Затем снова Марлен и проводил их глазами, так и не проронив ни слова.
Что-то ты становишься молчуном, приятель. Не к добру это, ох, не к добру. Попытался пошутить внутренний голос, однако менестрель пропустил его мимо ушей. Внутренний голос. Мимо ушей. Ха.
Кажется, он все-таки не так трезв, как думает. Хотя, с одной стороны, он смотрел на мир совершенно ясным взором, а общение с Марлен вышибло из его головы даже самые робкие и зыбкие остатки тумана. Но, с другой стороны, чем еще можно объяснить то мрачное состояние, которое навалилось на менестреля? Уж он-то жил на свете не первый день и достаточно повидал таких вот мрачных молчунов, которые сидели над десятой кружкой и, осоловело уставившись куда-нибудь в одну точку, с тепым успрямством раз за разом прокручивали свою неудачшуюся жизнь, либо просто самые ее отвратительные моменты, которые, собственно говоря, и толкнули их к первой кружке. За ней последовала вторая, затем третья, за третьей четвертая и...
- Слушай, приятель. Ты ведь менестрель, так спой, а? Так, для души, по-дружески. - Перебил его мысли какой-то подвыпивший мужик со шпагой на бедре. Окинув его коротким цепким взглядом, Робин отметил небогатую, но добротную одежду незнакомца и чей-то неразборчивый герб, вышитый на плече рубашки. Чтож, самая обычная картина. Верный служака аристократа получил выходной и пошел пропивать заслуженные деньги.
- Ладно. - Робин улыбнулся одними губами и взял в руки лютню. Пальцы привычно пробежали про струнам, лаская их. Однако буйное воображение отчего-то подсунуло воспоминание о шелковистых и пушистых волосах Камиллии.
Дурак. Обозленно отчитал себя менестрель и начал петь.

Не грусти, безумный полководец,
Мы проиграем эту войну,
Уцелеет только мальчик-знаменосец,
Чтобы бог простил ему одному
Нашу общую вину.

И будет нам счастье и чаша покоя,
Рассветные бденья вечной над рекою,
Целительный сон, и надежные стены,
И мир неизменный.

Не трудись, не порти новой карты
Планами беспочвенных побед,
Растеряв всех нас в боевом азарте,
Ты идешь упрямо на тот свет,
Невзирая на запрет.

Куплет закончился, лютня тихо сокрушалась о печальной судьбе героев, но допеть песню Робину не дали - его собеседник хлопнул кружкой по столу и с безнадежной злостью в голосе перебил певца.
- Правильная песня, менестрель. Вот уж верно подмечено. Наш-то тоже всех в боевом азарте порастеряет и даже не заметит. Упрямый осел, который считает, что если у него есть деньги, то ему все можно! - Мужик грязно выругался и сплюнул под стол.
Узнавать чужие тайны, за которые потом еще и могут снести голову, Робину не хотелось совершенно, однако перебить мужика ему не удалось.
- Вот ты, певец, здесь человек новый и хоть ты лишен этого переискивания перед моими баранами-хозяевами. Поскольку ты скоро уедешь, - мужик доверительно наклонился к менестрелю, - так что я могу смело излить тебе душу и знать, что за это меня не пустят кормить рыб. Верно, приятель?
Менестрель обреченно кивнул - избавляться от компании мужика отчего-то расхотелось. Дурацкий день и закончится должен по-дурацки. Пусть уж изливает душу, хоть кому-то сегодня станет полегче.
- Ну вот, о чем это я? - Воодушевленно продолжил служака, задумчиво созерцая волшубным образом опустевшую кружку. - А, о моем молодом ослоподобном хозяине... Короче, ты только представь себе - я верно служил старому графу на протяжении многих лет и тот хоть и был с чудинкой, но в целом мужик был нормальный. А тут он, видите ли, вспомнил о своем давнем приятеле, отец которого спустил все состояние и оставил сыну в наследство лишь громкое имя, да свою былую славу. И этот старый кретин решил в качестве подарка к будущей свадьбе его дочери решил подарить ему нескольких своих слуг! Нет, ты представляешь?! - Далее последовала многоэтажная брань в адрес графа, его друга, отца друга и его дочери, которой приспичило так не вовремя выскочить замуж. - Но этого было мало и немилосердный Са послал нам новые приключения! - Патетически возопил мужик, обвинительно тыча пальцем в потолок. - Эта девка сбежала, говорят, с проезжим повесой, который надеялся выманить из ее семьи несуществующие деньги. Ха! Да любой идиот в Чалседе знает, что семейство Флор нищие как мыши. - "Верный служака" продолжал, не замечая отвисшей челюсти менестреля. - Тогда моя новый хозяин решил поступить умно... Нет, они конечно пытались скрыть исчезновение дочери, но разве слухи остановишь? Тем более скрыть что-то от слуг... - Он неприятно ухмыльнулся. - В общем, меня отдали в распоряжение ее женишка, дабы его задобрить и не отказаться от мысли жениться на девице, когда ее поймают. А уж с его деньгами разыскать ее не проблема... - Мужик мечтательно заглянул в кружку, наверное представляя, чтобы он сделал, имей такую же прорву денег, как жених Мил.
- Ну и что? Разыскали? - Вяло поинтересовался Робин, чувствуя, как сердце заколотилось в отчаянно надежде - а вдруг он что-то узнает о Милли? Глупо, конечно, но...
- Да! Поэтому этот самовлюбленный осел и отпустил всех слуг в город веселиться. Чтобы показать всем, как он счастлив возвращению невесты. Придурок. А то вокруг слепые и никто не видит, что он на ней женится только из-за звучного имени. Да у него вобще кошелек вместо сердца, он ничего человеческого испытывать не способен!..
- Слушай, приятель, а как пройти к дому твоего господина? - Нетерпеливо перебил его Робин, пряча руки под стол, чтобы не было видно, как они дрожат.
- А тебе зачем? - Вспомнил об осторожности служака, однако менестрель уже сел на своего любимого конька-врунка и не поверить ему было довольно проблематично.
- Ты же сказал, он создает видимость праздника. Значит, если к нему придет певец, у него не будет другого выбора, кроме как заплатить мне, дабы я пел ему и его невесте. Если он пускает дым в глаза окружающим, почему бы не пустить в глаза ей, показав ей - мол, милая, я так рад твоему возвращению, что даже пригласил музыкантов...
- А ты прав, приятель. - Мужик осклабился. - Не заблудишься. Выходи из трактира, сворачивай на правую дорогу и иди до конца. Она выведет тебя из города и упрется в ворота особняка. Удачного вечера и спасибо за песню.
- Тебе спасибо! - Менестрель хлопнул пьянчугу по плечу и как на крыльях вылетел из трактира в ночь, ничуть не заботясь о последствиях и возможных осложнениях.
План-то прост, но не просто прост, а гениально прост! Какие, к Рябому Человеку, могут быть осложнения?!

Вначале, когда открылись глаза, она подумала, что ей только всё снится. Но потом, спустя несколько минут, поняла, что вещи вокруг вполне материальны. Тогда она вскочила с роскошной дубовой кровати и стала метаться по комнате, как это обычно делают дикие звери, попавшие в клетку. Она несколько раз подбегала к окну, от него к двери, и обратно. Непонимание и оттого страх захватило девушку, от чего даже в сердце закололо.
Вдоволь набегавшись, Камиллия села на край кровати и попыталась вспомнить что же случилось ночью и почему она здесь, в совершенно чужом доме. События вечера, даже несмотря на выпитое, вырисовывались четко, особенно время, проведенное на побережье. Только почему-то нежные слова и поцелуи растворились при воспоминании о белокурой девице, так нагло разбившей вечер. Неглупая девушка своего упускать не собиралась, поэтому достаточно спокойно висла на шее у Робина, которого, в свою очередь, вполне устраивало происходящее.
Камиллия сморщилась при мыслях о менестреле. Признался в любви, а через некоторое время уже с нескрываемым любопытством оглядывал блондинку, как будто бы Мил рядом и не стояла. Ведь если бы он настоял, чтобы незнакомка оставила их, то Мил не пришлось бы уйти. Ну а если не мог прогнать девушку, то хотя бы познакомил бы с ней. А он предпочел самое глупое – стоять, разглядывать и делать вид, что не знает.
Милли уже осмысленным взглядом обвела комнату, видимо, приходя в себя после случившегося. Решительно ничего уже не хотелось делать: ни бегать, ни узнавать где она, ни выходить из комнаты, даже плакать казалось тяжелым. Всё как-то потеряло смысл. Девушка закрыла лицо руками и несколько минут просидела молча.
Возможно, даже хорошо, что они расстались не прощаясь. По крайней мере не связанные обещаниями. Завтра утром он может заводить новый роман, ну а она наверняка поедет к жениху.
Милли резко вскочила, вдруг осознав в чей дом попала. Подбежала к двери и остановилась, увидев на кресле платье из темно-синего атласа. Не в ночном же платье ей показываться перед женихом. Камиллия долго и нехотя одевалась, потом причесывалась, разглядывая свое отражение в зеркале. Никому сейчас и в голову не пришло бы назвать эту девушку ребенком. Это была настоящая аристократка с тонкими чертами лица и грустной улыбкой. Неужели так любовь на человека действует? Милли вздрогнула и вышла из комнаты.
Она увидела его в приемной. Айден (а сомнений в том, что это именно он не возникало) разговаривал с каким-то человеком и увидев на секунду заглянувшую в комнату девушку, широко улыбнулся, обращаясь к своему собеседнику:
- Подождите минуту. Я сейчас вернусь.
Милли отошла от двери и прислонилась к стене, закрыв глаза.
- Ты уже пришла в себя? – прозвучал хриплый мужской голос над ухом, и девушка невольно уставилась на жениха.
Это был высокий человек, на вид лет тридцати. Его лицо было гладко выбрито, а волосы уложены. А небольшие глаза какого-то водянистого оттенка неприятно скользили взглядом по Милли.
- Нет. Я еще в кровати, - с каким-то непонятным вызовом ответила девушка, отходя от мужчины. Он крепко схватил ее выше локтя и со слащавой улыбкой произнес:
- Куда же ты? Вольная жизнь-то закончилась.
Камиллия попыталась отойти, но Айден еще крепче стиснул ее руку.
- Пусти! Мне больно!
- Милая! А как мне было больно, когда ты сбежала, опозорив меня. Но я рад, что все закончилось! Вот, даже музыканта пригласил.
Он говорил холодным тоном, покрывая это тошнотворной сладкостью. И милли бы наверняка залепила бы ему звонкую пощечину, если бы Айден не потянул ее в приемную, где их и дожидался «приглашенный» менестрель.
Переступив порог, девушка громко вздохнула и попыталась выдавить из себя улыбку:
- Спасибо. Это было мило с твоей стороны. Только я очень устала… Можно я послушаю музыку у себя в комнате?
Айден лишь равнодушно пожал плечами, видимо решив согласится, чем выслушивать истерики невесты, а Милли с болезненным блеском в глазах посмотрела на Робина:
- Идемте?

- Кайран, я могу переночевать за пределами города с Мехом. Мне не привыкать к ночевкам под открытым небом.
Странник потер подбородок, размышляя, потом предложил:
- Я ничуть не сомневаюсь в способности медведя тебя защищить. Я видел, на что он способен. Но, может быть, он не откажется и от моей компании? А завтра мы вернемся за Рейн. Что скажешь, Тигренок?
Кайрану не хотелось оставаться в городе сразу по нескольким причинам. Во-первых, он знал, насколько Тигре "везет" на неприятности. Во-вторых, хотелось обсудить с ней рассказ Рейн. У него было сильное впечатление, что та рассказала далеко не все. А за столько лет Кайран привык доверять ощущениям. Кроме того, взгляд, который Тигра бросила на него, пока Рейн рассказывала о своих проблемах, был... странным, если можно так выразиться. Он надеялся понять, что сейчас на уме у юной обладательницы Уита.
Взгляд Кайрана ожидал решения Тигры, но краем глаза он внимательно следил за реакцией Рейн.
Если она и вправду что-то скрывает, моя идея ей вряд ли понравится... Посмотрим...

Он помнил. Он прекрасно помнил каждое слово того незнакомца, который привел незадачливую невесту в дом. Даже не просто помнил, а записал приметы  человека, которого следовало бы отдать руки стражникам. Среднего роста, блондин, глаза карие, на щеке шрам. Выдает себя за менестреля. Как мило с его стороны было придти в дом. Теперь ему, Айдену, даже не придется задействовать стражу в поисках.
Камиллия, на его удивление, сидела тихо, словно бы действительно впервые в жизни видела менестреля. Только бледность, невероятное свечение белой, как жемчуг кожи заставляло насторожиться.
Айден с улыбкой посмотрел на голосящего, чувствуя при этом как что-то веселое, почти мальчишеское вскипает в груди. Наконец-то можно отыграться на этой дурочке и ее любовнике. А то надоело перехватывать на себе сочувствующие или злорадствующие взгляды людей, которым якобы не безразличен побег его невесты.
Айден нетерпеливо осмотрелся по сторонам, надеясь на быстрое окончание песни. Задачей номер один стала поимка менестреля. Имея по природе нетерпеливый нрав, хозяин дома вскочил-таки с дивана и проговорил:
- Спой дружочек какую-нибудь еще песню. А я пока попрошу принести чай.
И с этими словами, Айден раскланялся и с почтительностью удалился из комнаты, чтобы поскорее привести стражников…

Камиллия боялась только одного – посмотреть ему в глаза. Ведь иногда одного взгляда достаточно для того, чтобы изменить свою жизнь. Она старалась казаться равнодушной и безразличной к родному голосу, но руки все равно продолжали предательски дрожать. Казалось так странно сидеть так близко к Робину, но при этом быть разделенной с ним невидимой пропастью сословий. К тому же Айден, этот неприятный мужчина, раздражал свои присутствием.
«Пожалуйста, милый, не смотри на меня…Не смотри, иначе расплачусь»
Милли повытирала горячий лоб холодными пальцами. Если на первой песне она еще могла сдержать свои взгляды, то на второй, никакие уговоры здравого ума не смогли удержать девушку. Строки, влетающие в самую глубину души, царапали сердце.
Встретившись взглядом с Робом, девушка жадно вгляделась в его теплые, по-настоящему красивые глаза. И если бы не сидящий рядом Айден, то Милли бы незамедлительно кинулась бы к поющему Робину.
- Спой дружочек какую-нибудь еще песню. А я пока попрошу принести чай, - сладко прощебетал встающий Айден. И через секунду к удивлению присутствующих, жених уже скрылся за тяжелыми дверями спальни Милли.
Первое время они сидели молча, даже не глядя друг на друга. Робин механически продолжал перебирать струны лютни, а Камиллия чуть ли не до крови закусила губу. Подождав, когда стихнут шаги Айдена, девушка осмелилась почти шепотом произнести:
- Зачем ты сюда пришел? Отдать мой талисман? – пробормотала она, охрипшим вдруг голосом.
Пробормотала и почти сразу пожалела  о сказанном. Что она делает? Зачем отталкивает от себя Робина? А если он уйдет? Уйдет и никогда больше не вернется?!
Камиллия соскочила с кресла и легко отбросив лютню, упала на колени и прижалась к менестрелю.
- Робин, пожалуйста, забери меня отсюда! Я же не смогу без тебя! Милый…
Она с отчаянием схватила его за руку и прижала к своей щеке, больше всего на свете боясь сейчас еще раз упустить Робина.

Назааааааааааааад... в будущееееееее...
... где я?... что я?... кто я?...

...... Камп отворил дверь в комнату, было тихо и темно...
Летняя ночь медленно, но неотвратимо вступала в свои права...
"Ужасный длинный день" промелькнула мысль, и одновременно с ней на всё тело навалилась нечеловеческая усталость.
"Интересно, а где..." не успел подумать, а уже увидел её... - Рейн сидела на краешке кровати и смотрела перед собой, невидящим взглядом.
"Пора прекращать думать так громко!", усмехнулся юноша и тихо кашлянул. Эффекта не последовало…

Кайран шел по улице, лишь чуть-чуть опережая Тигру, державшую под уздцы Урагана. Он внимательно всматривался в тени, потому что в случае засады рассчитывать стоит только на его меч - грозный Мех слишком далеко.
Тем не менее он внимательно слушал все, что говорила взволнованная девушка. Когда она упомянула, что Рейн ее тревожит, он удовлетворенно кивнул.
Если уж Тигра, с ее наивной верой в человеческую доброту и благородство, что-то почувствовала...
Но потом Тигра смазала произведенное впечатление, заговорив в прежнем ключе - о том, что она верит Рейн просто потому, что хочет ей верить:
- Кайран, ты можешь считать меня дурой... Но я хочу верить. В конце концов, что если бы я не поверила тебе, что ты не преследуешь меня, а просто нас раз за разом сталкивает судьба?  Где бы мы сейчас были? Я не знаю, как ты, но я сомневаюсь даже в том, что я была бы сейчас жива. Вот что делает вера, Кайран. И я верю, потому что кроме веры у меня нет ничего.
Кайран обнаружил, что закончив столь пылкую речь, она остановилась, ожидая ответа.
- Пойдем, - просто сказал странник. - Давай поговорим об этом по дороге. За городом это будет куда безопаснее сделать, чем на этих улицах.
Когда они благополучно покинули город, Кайран наконец вымолвил:
- Я бы хотел верить Рейн, Тигра. Правда, хотел бы. Ты права, мы через многое прошли вместе. Но я не могу заставить себя верить. Она может ничего не замышлять, но и всей правды тоже не говорит. Ты ведь это почувствовала, не так ли? И я не хочу, чтобы то, что она недоговорила, обрушилось нам на голову. Эда и Эль, Тигра, если я для тебя не авторитет, поговори с медведем! Не хочешь положиться на мой опыт - так положить на то, что скажет его звериное чутье!
Сделав короткий вдох, воин добавил, покосившись на мирно вышагивающего коня:
- И заодно придумай, как объяснить ему, что Ураган - это не еда.

- Спой дружочек какую-нибудь еще песню. А я пока попрошу принести чай, - сладко прощебетал встающий Айден. И через секунду к удивлению присутствующих, жених уже скрылся за тяжелыми дверями спальни Милли. Менестрель проводил его хмурым взглядом, потому что интуиция вопила во весь голос, что не к добру это, что такое поведение грозит обернуться ой какими неприятностями. Робин бездумно теребил струны лютни и думал о том, что сейчас чувствует себя лисицей, которой подпалили хвост. И что пора бы уже отдаться желанию уносить отсюда ноги и закончить играть с огнем.
- Зачем ты сюда пришел? Отдать мой талисман? – Едва слышно спросила Мил, продолжая сидеть в кресле - неестественно прямо, теребя руками краешек подола.
Робин непонимающе уставился на нее, пытаясь подыскать слова. Как она может так говорить? С одной стороны он понимал, что слова и мысли - вещи совершенно разные и у молодых девушек, как правило, не связанные, но с другой - эти слова Милли больно царапали душу, проникая под прикрывающий сердце панцирь, который много лет верой и правдой служил менестрелю, спасая его от ненужных переживаний.
Камиллия соскочила с кресла и легко отбросив лютню, упала на колени и прижалась к менестрелю.
- Робин, пожалуйста, забери меня отсюда! Я же не смогу без тебя! Милый… - Она с отчаянием схватила его за руку и прижала к своей щеке.
- Успокойся, Мил... - Робин зарылся губами в пушистые, пахнущие каким-то травами волосы и почувствовал себя способным свернуть горы. - Моя леди, я пришел сюда спасти вас. - Он отстранился и с нарочито серьезным видом посмотрел на нее. - Вы не против? - Готовая расплакаться Мил с улыбкой покачала головой. Дождавшись этого, менестрель резво вскочил на ноги, потому что тлеющий хвост загорелся ярким пламенем и пора было уносить ноги, потому что интуиция уже билась в истерике, предупреждая об опасности.
- Думаю, стоит уйти не попращавшись. Окно подойдет. - Подхватив одной рукой лютню, а другой не выпуская ладошку Милли, Робин кинулся к окну. Второй этаж, под окнами - кусты... В принципе, терпимо.
Менестрель оглянулся, потому что вторая рука внезапно опустела - Милли пересекла комнату, сняла с полочки маленький ключ и два раза повернула его в закрытой двери. Поймав взгляд Робина, она хитро улыбнулась
- Так надежнее.
- Умница. - С нежностью ототзвался менестрель, поворачиваясь обратно к окну. - А веревку в этой комнате не найти? - Он обернулся и наткнулся на растерянный взгляд. - Понятно. - Он лихорадочно огляделся и с маниакальным блеском в глазах метнулся к тяжелой шторе - ее держал длинный, толстый и надежный на вид шнур. Не выдержит. Точно не выдержит. Ладно. Мил, вроде, легкая, а я и так могу.
Тут Робин сообразил, что закреплять шнур не за что, а времени... Времени было явно недостаточно.
- Мил, придется прыгать. Я первый, а тебя поймаю. - Он улыбнулся беззаботной улыбкой и, не дав девушке возможность ответить, перемахнул через подоконник, успев в последний момент крепко прижать лютню к груди, максимально закрыв ее руками.
Мгновение полета, когда ноги не чувствуют опоры, а инстинкт самосохранения вопит в голос от страха...
Удар.
- Робин?..
- Сейчас. Я в порядке. - Отозвался менестрель, ощупывая лютню и шевеля руками-ногами. Вроде, все цело, оталось только выпутаться из чертовых кустов.
- Мне прыгать? - В голосе наполовину свесившейся из окна Мил звучало сомнение.
- Конечно. - Задорно откликнулся менестрель, выпутавшись-таки из кустов и отложив лютню чуть в отдалении. Снял листик с веточкой с рукава и поднял голову на освещенное окно. - Давай, Мил.
Он ее поймал.
Правда.
Ну, а то, что Милли это ни капельки не помогло и совсем не смягчило падение - так на все воля Эды, менестрель-то тут причем?
Именно так он думал, вылезая под треск рвущейся одежды из оказавшихся розами, стебли которых были усеяны мелкими, противными шипами. Видимо, после своего падения он провалился в кусты не так глубоко - впрочем, это было сейчас не важно. Главное - они на свободе и пора все-таки унести отсюда ноги.
- Бежим отсюда. - Робин поцеловал исцарапанную ладонь Милли. Та кисло улыбнулась.
- Нам нельзя в город.
- Какого... А ведь ты права. - Их будут искать. Конечно будут. Значит, надо уносить ноги в другом направлении. - Значит, наш путь лежит не в город. Давай по дороге решим.
Менестрель по-прежнему крепко держал девушку за руку, подхватил лютню и они быстро зашагали по темному сады, чтобы побыстрее оказаться как можно дальше от дома Айдена.

- Куда ты пойдешь?
Камп устало улыбнулся. Точнее попытался. Гримаса вышла довольно унылая.
- Уже ночь – последовало незамедлительное уточнение.
Он продолжал стоять около двери, что усложняло путь Рейн, намеривавшейся покинуть таверну и отправиться на поиски приключений, которых ей видно за сегодня еще не хватило. Кампферу же их хватило. Сполна.  И за себя, и за неё и за всех новоприбывших. Причем на ближайший месяц. Ибо жил он обычно скромно, угрюмо, в кампаниях сомнительных не участвовал, сидел дома – вышивал, как мама учила.
- Вообщем даже и не думай. Самая большая проблема в моей жизни – это воспитание. Оно все время мешает мне жить и дышать полной грудью.

Он посмотрел на девушку.Очередная девушка, которых было сотни на его пути.Он уже устал, хотя проклятое тело желало удовлетворения."Минус в том, что ей понравилась моя шпага.Но ничего - это её проблема."
- Добрый вечер, госпожа, - он улыбнулся и подмигнул, - можете присесть рядом, но ноги не уберу, ибо так мне удобнее.
Он смотрел на неё равнодушными глазами - игрушка.Все они - игрушки в его руках и в руках богов.Он всего лишь пользуется большей благосклонностью.
- Как вас зовут, милая?Меня зовут Вэл, просто Вэл...

- Как вас зовут, милая? Меня зовут Вэл, просто Вэл... – незнакомец осмотрел ее с головы до пят, причем довольно равнодушным взглядом. Девушка с таким же нескрываем безразличием и с довольно-таки заметной циничной улыбочкой хмыкнула и опустилась на стул рядом с Вэлом.
- Для вас я Марлен.
О чем говорить с незнакомцем она не знала. Его поза, передающая самолюбование своей собственной персоной неприятно удивили Мари. Если бы она была ранимой девчонкой, то сочла бы такое поведение оскорбительным – все-таки не в деревне, где ленивые пастухи ради удобства закидывали ноги на пни и считали коров в стаде, а в городе находится, да к тому же рядом сидит девушка. Может у него от сапог плохо пахнет и Мари задохнется быстрее, чем принесут завтрак.
Привычным плавным жестом девушка поправила волосы и уже хотела было поинтересоваться не заказал ли Вэл чего-нибудь вкусненького, как заметила целенаправленно приближающегося к их столику Эрмайна.
Губы Марлен дрогнули в чуть заметной улыбке.
«Всё-таки пришел»
Он, как и полагается человеку, считающему себя если не богом, то хотя бы героем (и неважно, что подвиги он совершал только в постели) Эр с пренебрежением опустился рядом с Мари, обидев при этом ноги Вэла, которым пришлось сместиться чуть в сторону, деля столешницу с ножнами и сумкой Лиса.
- Завтракать будешь? – хмуро спросил Эр, обращаясь исключительно к девушке.
Мари, как провинившийся ребенок, опустила голову. Волосы должны были скрыть внезапно появившуюся довольную улыбку.
- Ну если ты заплатишь… То буду… А если нет, то не буду - «Железная логика. Он будет покорен твоими умственными способностями. Просто потрясающе!» - Это уж смотря на Вашу благосклонность к бедной актрисе.
Марлен в упор посмотрела на Лиса, давая ему ясно понять, что сегодняшний конфликт не забыт. Она же такая ужасная, покушалась на его несметное богатство, да еще и на лестнице учудила. Не девушка, а разбойник в юбке. Таких только в одно место пускать можно – на виселицу или в костер.
- Вэл, может вы все-таки уберете свои ноги? Они несомненно будут украшением любого стола…в запеченном или в тушеном виде, но сейчас это будет не совсем к месту. Хотя если ваших сил не хватит на это действие, то мы можем пересесть.
«А вдруг Лис пришел чтобы отдать меня стражникам? Что ожидает воровок? Вроде отрезают правую руку…Между прочим права у меня намного красивее левой. Вон какой мизинчик тоненький..Эх, Эда, помоги…»

Оос: а "не на роком", это, простите как? Ваши познания русской грамматики доведут меня до ранней седины. Есть в конце концов такая полезная штуковина, называется "текстовой редактор". Поищите на панели инструментов. Пожалейте мои нервы. А-то их подозрительно никто не бережёт .

Лис с нескрываемым удивление покосился на Вэла. Осталось только покрутить у виска – это была бы полная характеристика их спутника, как решил для себя плут.
Но делать он этого не стал, а откашлявшись и взгромоздившись на свой стул громко возвестил полупустой утренней таверне:
- Господа! Господа! Этот мессир - наёмник. Но из доброжелательных. Проникнувшийся нашей нелёгкой судьбой и нищетой молодой человек решил всех нас угостить завтраком. Заказывайте, не стесняйтесь. Он платит не на роком.. Ему все равно кого убивать и за кого и где платить. Пользуйтесь случаем!
Юноша слез со своей импровизированной трибуны и устроившись обратно, показательно вогрузив и свои ноги на стол, поверх конечностей Кравельэна, весело обратился к Мари:
- Видишь, актриса, как всё замечательно обернулось. Наш новый щедрый и богатый друг накормит всех за просто так. Жалко нету милашки Робина. Он бы спел ему хвалебную оду. А ноги ты тоже кидай. Видимо так поступают все обеспеченные сеньоры. Приобщимся же и мы, простые смертные к прекрасному.
Тем временем мысленно он телепатировал и Марлен и Плутовке отнюдь другое – «Быстро тащи у этого умалишенного кошелёк, пока я разливаюсь диво-птицей» И если лисица поняла его безоговорочно зашевелившись под ногами, то, что подумала Мари оставалось только гадать.
- Наёмник, говорите?
Эрмайн, кривя губы в усмешке повернул обратно, к их самовызвавшемуся спонсору наигранно-заинтересованное лицо.
- Кем нанимаетесь? Коров пасти? Или еще и доить? Или резать их? Ну, понятное дело… труд тяжелый. Ноги видимо сильно устают?
Лис сокрушенно покачал головой, всем своим видом выражая сожаление.
- Мари массаж может сделать. Она у нас вообще мастерица на все руки. Актриса, понимаете? Поёт, танцует… басни читает. Прямо в пастели. Вот талантище, да?
Но и неся всякую околесицу он был в любую минуту готов вскочить и огреть любого кто решит сделать рядом с ним резкое движение, тем же самым стулом, на котором сейчас сидел…

«Определенно странный малый. Ну это же надо додуматься орать на всю таверну о том, что наемник. Это тоже самое, если бы Лис сейчас встал и признался в том, что дурак.» - Марлен в задумчивости постучала пальчиками по свободному краю столешницы.
Происходящее было даже не смешным. Оно потрясало степенью своего идиотизма. Даже Марлен, чья бурная фантазия не имела границ, не подозревала, что такие необычные люди живут с ней на одной планете.
Полное безразличие Вэла ко всему тоже казалось весьма и весьма сомнительным. Либо он не понимал куда попал и врал про наемничесво ( какой нормальный человек станет сообщать незнакомым людям о фактах своей биографии, причем о таких, причем с такой непринужденностью, словно бы рассказывал о том как прошлым летом полол в огороде редиску), либо просто сумасшедший. Из двух зол надо выбирать меньшее. К тому же если он еще готов накормить всю таверну, значит действительно ненормальный. И никакой он не наемник, а, наверное, действительно какой – нибудь огородник, мечтающий совершить подвиг. Но зато у него есть один бооольшой плюс – он богат. И значит надо действовать.
Девушка скептически осмотрела Вэла. Единственное место, куда он мог спрятать кошелек – на поясе. Он не особо дорожит деньгами, а значит не станет совать их в штаны, сапоги, рубашку. Мари незаметно пододвинулась к своей новой «жертве», кося на него глаза. Кошелек, как она и предполагала, покоился в нужном месте.
Сквозь свои мысли, девушка все-таки услышала ироничные фразы, кидаемые Лисом в ее адрес:
- Мари массаж может сделать. Она у нас вообще мастерица на все руки. Актриса, понимаете? Поёт, танцует… басни читает. Прямо в пастели. Вот талантище, да?
- Эр, не Вам судить о моих талантах. Тем более в постели. Потому что ночью Вы сразу же уснули, не дав мне шанса продемонстрировать на что я способна…А про массаж Вэлу Вы правильно говорите. Нельзя же так нахально есть за его счет. Мы должны как-то отплатить за его доброту.
Преданно заглядывая в глаза Вэлу, девушка подошла к нему со спины и не спрося разрешения, принялась мять его плечи. При этом, пользуясь тем, что Вэл не может видеть её лица, Мари с какой-то злостью и ненавистью смотрела в зеленые глаза. Слова про ее таланты почему-то задели её.
«Шлюхой значит считаешь? А вот посмотрим как ты заговоришь, когда этот кошелек достанется мне…»
Покачивая Вэла вперед - назад, девушка тем самым приближала к себе заветный мешочек. И когда он наконец оказался на расстоянии, достаточным для того, чтобы незаметно стянуть его к себе, Мари сильно сжала плечо Вэла и в этот момент схватила кошелек и засунула себе в декольте платье. Безалаберный Вэл так ничего и не заметил. Только Лис изогнул бровь и продолжил нести чушь. Конечно, он понимал, что сейчас проделала Мари..
Поцеловав незнакомца в макушку, девушка улыбнулась и ласково произнесла:
- Ну вот. Теперь можно поесть.
В том, что Вэл ничего не заметил, она была уверена. И поэтому довольно опустилась рядом с Лисом.